[Somm]

Рифовый ОП

Отчет о событиях двухлетней давности - рыбалке в Красном море.
Место действия – окрестности Хургады.
Действующие лица:
Хуссейн, египтянин лет 27-28, капитан посудины. Тот еще рас3.14здяй.
Саид, египтянин лет 22-23, подносчик патронов. Флегматичный тип.
Саруат, египтёныш лет 11-12, юнга. Просто пацаненок.
Две веселых и крайне толстых финских тетки. Источник крена и дифферента яхты по причине нахождения на одном борту.
Один высокий и крайне носатый немец. Источник дополнительной парусности в случае постановки его в профиль к ветру.
Пожилая русская пара. Тетка была сразу уставшая и не ловила, дядька оказался страх каким азартным.
Нас четверо – я с женой и Хрюша с женой. Ой, тьфу, Хрюша без жены. Ее на яхте укачивало и она осталась в отеле. Так что нас трое. Звыняйте.

Обычно, когда хорошим туроператором организуется какая-то экскурсия, группа составляется из представителей одной нации и к ней приставляется говорящий на этом языке гид. Туроператор у нас был хороший. Но, видимо, посчитали, что все рыбаки мира должны и так понимать друг друга (что так и есть), а может быть, не набралось достаточно народу. Я не в курсе. Пришлось общаться на англо-финно-германо-руссо-арабо-сурдо-суржике. Все остались довольны. С аборигенами в Египте вообще можно разговаривать на любом языке. Если ты хочешь у него что-то купить, он тебя поймет и на суахили, а если начинаешь сильно сбивать цену, то делает вид, что не понимает и родного. Еще смешной случай произошел со мной в Турции (сорри, оффтопик). Хотел купить на местном базаре персиков (а было это не в курортном городке, а в Синопе, что примерно соответствует нашему Скадовску). Сколько ни ходил – нигде нету. Отчаявшись, подошел к торговцу с наиболее интеллигентной внешностью (очечки, разночинская бородка, серьга в ухе, рваные красные кеды на ногах) и небольшим шансом знания английского.
- Do you have peaches?
- [Непереводимый местный фольклор с промелькнувшим словом «Инглизе», из чего стало ясно, что я его явно переоценил]. Смущенная улыбка.
Тут я вспоминаю, что в глубоком детстве жрал турецкие жвачки «Turbo» с машинками внутри и персиковым ароматизатором, и силюсь вспомнить турецкое название персика… Крутится, зарраза, в голове, но не помню… Ладно, попробуем по другому. Показываю на абрикосы, что, мол, такие же, но больше. Лицо парня просветляется.
- Seftali? (Шефтали?)
О! Точно! Так и было на жвачке написано – seftali.
- Ага! – киваю.
Огорченная рожа.
- Yok…
Впадаю в ступор. Август месяц…
- Что, совсем йок???
Виновато кивает.
- Совсем йок… Коншилься…
Вопрос мой был риторическим, а еще больше я удивился бы разве что ответу «Сафсемнах»…
Вот. Так же точно и египтяне, должны бы знать английский, а в результате знают русский, или наоборот.
Да, так я немножко отвлекся. На яхту погрузились без особых происшествий, разве что немец зацепился за какой-то канат и шлепнулся в воду. Это событие он прокомментировал несколькими немецкими идиомами, среди которых слова «канат» скорее всего не было.
Вообще, корыто, на котором мы плавали, а также экипаж, включая туристов, не производили впечатление рыбацкой экспедиции. В ночь перед рыбалкой воображение рисовало мне торчащие из бортов мощные троллинговые удилища, изъеденные барракудами воблеры и морского волка в арафатке и с трубкой в зубах, а также команду нагруженных спиннингами россиян и украинцев. Из всего этого сбылась одна арафатка на Хуссейновской голове. Из остального были 8 абсолютного не рыбацкого вида турыстов, 3 абсолютно не рыбацкого вида египтянина и некоторое количество, с позволения сказать, снастей, на которые побрезговал бы плюнуть даже щуковочник-подросток из глухой, затерянной в лесах русской деревушки. Турыстическая снасть в понимании местных рыболовов представляет собой мотовило из таинственного и явно вторичного материала (возможно, использованная и затем прессованная клозетная бумага), намотанная на нее леска диаметром… мнэээ… ну, короче, которую надо мерять не микрометром, а штангенциркулем, скользящий грузок и страхолюдной наружности крючок, размеры которого определялись диаметром ушка, в который надо было продеть то, что в их понимании называется леской, а тупость этих крючков вообще не поддается описанию. Всю эту конструкцию необходимо было размотать, наживить кусок кальмара и забросить с борта. Клюет – вытаскиваешь. Очень похоже на сцену из «Особенностей национальной рыбалки»: «Крючок на червя, донку в воду». Единственное отличие – то, что даже если приставить крючок к пальцу, сойти на берег и дать яхте полный ход, тебе скорее оторвет палец, чем проткнет его. Так что сотрудники местного красного полумесяца на этот счет могут спать спокойно – никаких прокуроров с пальцем и кальмаром в банке к ним не привезут.
Такими крючками я сильно возмутился.
- Эй, - говорю, - они ж никуда не годятся!
- Да ты шо??? – обижается Саид. – Шарп! Смотри, очень шарп!
И пытается загнать себе крючок в ноготь. Конечно, безуспешно. Но ноготь поцарапал и предъявил его мне с выражением оскорбленного достоинства на лице. Что доказал, не знаю… То, что кератин мягче стали – это и так понятно, точно так же можно было поцарапать ноготь отверткой или, скажем, ломом, тем более пешней… И начал с диким кряхтением насаживать мне на крючок кусок кальмара. Сперва я подумал, что он хочет меня как рыбацюгу опустить и отобрал у него девайс, чтобы наживить самому. Он не возражал. Минуты через две я понял, что так громко кряхтеть я не умею, а призывы на помощь общеславянской матери тоже ни к чему не привели. Сырой кальмар – штука жесткая, не чета Саидовому ногтю… Пришлось униженно призвать Саида вторично, и после дополнительного яростного кряхтения кальмар оказался на крючке.
Видя, сколько рыбы крутится на рифах возле отеля, я решил, что пусть даже и на таке страхиття, но клевать должно, и смело опустил снасть за борт. Не клюет. Ни у кого. Хуссейн недоуменно пожимает плечами и показывает, что поедем в другое место. Подняли якорь, поехали. Пока едем, Хуссейн сосредоточенно смотрит на эхолот. Внезапно там появляются какие-то непонятные символы. Хуссейн немедленно орет: «ЭЭЭЭ!!! Стоооп!!! Фиш!!!». Экипаж послушно глушит двигло и начинает становиться на якорь. На эхолоте к тому моменту мертвая тишина.
- Шиитттт!!!! – кричит Хуссейн. – Проскочили!!!
Поднимаем якорь, исполняем некоторый маневр. На эхолоте опять что-то мелькает, но ветер треплет яхту плюс европейские гости рассредоточились на яхте самым неподходящим образом – финские тетки на подветренном борту, а немец носом поперек ветра. Из-за этого корыто хромает, дико кренится и не хочет разворачиваться, т.е. бесполезно сбивает в сметану воду за бортом.
- Шшшиииттт!!! – опять вопит Хуссейн. У меня начинает появляться подозрение, что он действительно хочет, чтобы мы что-то поймали. Бедняга Саруат бегает с высунутым языком (якорь почему-то доверяли поднимать именно ему, как наиболее могучему из всех). Картина примерно такая: Хуссейн матерится, Саид вяло рулит, Саруат бегает туда-сюда и поднимает/опускает якорь, финские тетки ерзают и смеются, немец смотрит вдаль, крутит носом и мешает этим Саиду рулить, русскоязычная компания скучает и нервничает. А, забыл, рыба за эти 15-20 минут уплыла совсем. Хуссейн отнесся к этому философски – понял, что Саруату сейчас придет кердык и сказал, что все равно тут рыбы много и будем ловить. Опять вспомнился тот же фильм и фраза Кузьмича: «Копай, копай. Тут его много.»
Опускаем снасти. Проходит минут пять и раздается радостный финский вопль. На крючке у тетки болтается какое-то полосатое убожество на полладошки, колючее, зубастое и на вид довольно злое. Тетки исполняют радостный финский танец, от чего немец падает и яхта несколько выравнивается по ветру. Потом такие же девайсы начинают попадаться также мне, Хрюше и русскому дядьке. Немец удаляется на нос и приносит оттуда другое убожество – розовое, менее колючее, но такое же мелкое. Спрашиваю у Хуссейна, как называются эти рыбы. Одну он назвал «адрени», вторую «хариту». Третий вид рыбы он назвал «бонгос». Потом ему надоело и на все вопросы, как называется рыба, он кричал «Хуссейн!» и расплывался в белозубой улыбке. Диалог был примерно такой:
- Это что за рыба?
- Хуссейн!
- А эта?
- Хуссейн!!!
- Дык они ж разные??!!
- Хуссейн! Шшиииттт!!! Гаааааа…
- Ясно… Больше вопросов не имею.
…………..
- Шшшшиииитттттт!!!!!!
А это, оказывается, нас сорвало ветром с якоря, все снасти поуходили под лодку и перепутались… Явно тут не без немца обошлось – сует свой нос куды ни попадя… То есть занимаемся уже настоящим троллингом. У одной из финских теток на дорожку клюет коралл, после чего лодка становится торчмя и черпает воду. Могучий финский рывок – и даже то, что они называются леской, рвется. Яхта выравнивается, Хуссейн облегченно вздыхает, Саруат падает на вытащенный им якорь и уже не может с него подняться. Саид еще какое-то время тупо глазеет на происходящее, потом догадывается завести двигатель и мы едем в затышок, подальше от ветра. Там уже рыбу ловить нельзя, рыбалка на рифах в Египте строжайше запрещена, и даже такое несчастье, как Хуссейн, говорит, что это будет купание без рыбалки. Измотанные немцем, финскими тетками, ветром и постоянными Хуссейновскими воплями «Шшиииттт!!!!», мы покоряемся. Как говорится, ОП – он и в Африке ОП. А там до Африки – километра полтора, так что в зоне действия…
На переходе к рифам Саид стоял у руля, Саруат в изнеможении валялся там, где и свалился – в обнимку со своим врагом якорем, а Хуссейну стало скучно. Ему временно не на кого было орать, а темперамент просился наружу. От нечего делать он стал приставать с разговорами к моей жене. От нее он узнал, что я - ее муж. А поскольку она общалась не только со мной, но и с Хрюшей, то Хуссейну стало интересно, кто такой Хрюша. Познания обоих в английском находились в зачаточном состоянии, но жена объяснила Хуссейну, что это «фрэнд». Хуссейн удивился. «Бойфрэнд?» - спросил он. Жена, видимо, то ли недослышала, то ли недопоняла, но улыбнулась и кивнула.
Хуссейн выпятил зенки и даже «Шшиитт» застрял в его арабской глотке. Он долго соображал, потом проанализировал ситуацию, отметил в уме, что Хрюша со мной общался даже больше, чем с моей женой и стал соображать, чем же он, в конце концов бойфренд – мой или Наташкин. В любом случае о шведской семье он знал немного и на всякий случай удалился, залез под штурвал и задремал. «Пусть мучается», - решили мы с Хрюшей. Ну не будем же мы ему полтора часа объяснять, что Хрюшина жена осталась в гостинице по причине непереносимости морской качки…
Дремал Хуссейн недолго. Сдавленные крики Саида с Саруатом и отчаянные вихляния штурвалом дали понять, что идем мы прямым курсом на какой-то малознакомый риф. И опять понеслось над Красным морем «Шшииитттттт» пятой октавы… И, знаете ли, помогло. Риф мы все же обошли.
Уставший Хуссейн подсел ко мне. Он уже забыл про основы шведской семьи и задал мне несколько неожиданный вопрос. Он спросил, как по-русски «Шшииитт». «Дерьмо», - сказал я Хуссейну. Сказать правду («Б@#%дь) я не мог, во-первых, по причине наличия рядом жены, а во-вторых, зная его привычку орать «Шшиитт» по любому поводу. Но соврать что-то типа «Черт побери» я тоже не мог.
- Дермо… дермо… Дермо? – прикинул Хуссейн и, получив от меня утвердительный кивок, задорно заорал на все море: «Дермоооооо!!!! Дермооооо!!!! Гаааааа!!!!»
Пожилая русская пара, бывшая свидетелями происходящего, укоризненно поглядела на меня. Я смущенно отвернулся. Я был о Хуссейне лучшего мнения… Ведь на риф мы не налетели, и даже немец сел по ветру и не фигурировал своим шнобелем.
«Ладно, - подумал я. – Пущай тренируется в своем сольфеджио…»
Подъехали к стоянке для купания. Слегка оклемавшийся к тому времени Саруат собрал и спрятал снасти, убрал начавших приобретать на жаре запах ультрабайта кальмаров и с горестным видом, шатаясь, поплелся к предпоследнему на сегодня якорному квесту. Саид припарковался и пошел готовить еду. Перед поездкой нам сказали, что на обед пожарят ту рыбу, которую мы поймали, но глядя на скудное ведерко с уловом, которого не хватило бы даже голодному как волк после якорной гимнастики маленькому Саруату, в это смутно верилось. Но для таких (нередких в общем) рыбалок с незримым участием Петровича на лодке был запас мороженой скумбрии, которую в результате с аппетитом и без желудочно-кишечных последствий мы и употребили. Хуссейн молча (МОЛЧА!!!) курил в кокпите, но тут… Глаза его загорелись, он коротко крикнул «Шит!» и что-то еще и Саид пулей вытащил ему одну снасть из каюты. Хуссейн лихорадочно выковырял из ведерка самого маленького адрени, насадил его на крючок, раскрутил снасть над головой, забросил ее подальше и стал подтаскивать, что-то бормоча себе под нос, причем вместо «шит» упоминалось имя аллаха. Оказалось, что он углядел какого-то охотящегося на поверхности и довольно крупного хищника и стал за неимением спиннинга ловить его таким вот неказистым образом. С третьего заброса леска натянулась, Хуссейн уперся в пол… две минуты поборолся и… вы сами догадаетесь, что произошло. Для того, чтобы передать вопль Хуссейна, не хватит и страницы. Кто бы удивлялся? Вы же помните, какие там крючки… На нем осталось пол-адрени самого жалкого вида и все… Хуссейн продолжал заниматься своим занятием, а мы пошли купаться. Когда мы вылезли, эстафету принял русский мужик, который с завидным упорством бросал и бросал в воду несчастного адрени. У него тоже был удар, он страшно горячился и не хотел уезжать, но в конце концов мы его уговорили, тем более уже время поджимало.
Грустно было расставаться с веселым Хуссейном, с молчаливым Саидом, с замученным Саруатом, но еще грустнее выглядел наш общий улов. Итого на 8 турыстов:
Адрени…………….…..9 штук
Хариту………………....3 штуки
Бонгос……....................2 штуки
Прочие «хуссейны»…..3 штуки
Барабулька…………….1 штука
Ринекант Пикассо…….1 штука, сразу выпущен по причине несъедобности.
Вся рыба меньше ладошки. Как они ухитрялись вешаться на такой здоровый крючок, ума не приложу.
…последний раз оглянулись мы на гостеприимную яхту. Саид курил, отвернувшись, юного Саруата не было видно, наверное, свалился где-то от усталости, и только Хуссейн стоял на мостике и глядел нам вслед. Перехватив наш взгляд, он расплылся в улыбке и вывалил весь русский словарный запас:
- Покааа!!! Давай-давай! Дермооооооо…
Немец внимательно обошел канат, финские тетки спрыгнули с пирса в воду, устроив внеплановое купание всем, находящимся в радиусе ста метров, русский дядька размахивал руками и яростно рассказывал своей супруге, как у него клюнула хищная рыба, а мы просто топали к стоянке автобусов. Вот и кончилась первая красноморская рыбалка. Гадский Петрович нас и в Африке нашел… Ну и пес с ним! Все равно у нас все получилось, а рыбалка явно не последняя! К следующей мы надлежащим образом подготовимся. И спиннинги возьмем, и крючки японские…
…и еще долго, пока мы грузились в подъехавшие за нами бусики, вдогонку нам с яхты неслось «Дермооооо!!!!» вперемежку с «Шиииттт!!!», воплями, музыкой, гудками и разной арабской похабщиной...